Игорю Вашкевичу всегда есть, что сказать регбистам (фото Дениса Приходько). 

Игорь Вашкевич начал карьеру тренера по лёгкой атлетике в 19 лет, а в 29 его попросили подтянуть физическую подготовку регбистов «Красного Яра». Работая с игроками сильнейшей команды страны, он неожиданно заиграл в регби сам, и трижды стал чемпионом России. Сейчас Игорь Егорович – тренер по ОФП «Енисея-СТМ», но продолжает заниматься с легкоатлетами. Его ученица Наталья Шеходанова выступала на Олимпийских играх в Атланте и Сиднее, а минувшим летом юный Тимофей Чалый выиграл первенство Европы среди юниоров и достойно дебютировал на взрослом чемпионате мира.

Игорь Егорович ВАШКЕВИЧ,

родился 2 ноября 1962 года в Красноярске,

тренер по ОФП РК «Енисей-СТМ»,

кандидат в мастера по лёгкой атлетике,

мастер спорта по регби,

чемпион России 1994, 95 и 96 годов в составе «Красного Яра».  

- Игорь Егорович, как вам удаётся совмещать регби и лёгкую атлетику?

- Это два вида спорта, в которых тренировки идут примерно в одном направлении. Основа регбийной физической подготовки – передвижение по полю, челночный бег, много отрезочной работы, «чернухи», как мы её называем. То же самое и в лёгкой атлетике, только здесь разная направленность. Если в легкой атлетике ты отдельно работаешь с каждым спортсменом, то в регби работа идёт в общем направлении. Индивидуальный подход занимает гораздо меньше времени.

- Как верно рассчитать оптимальную нагрузку, чтобы, с одной стороны, она была достаточно серьёзной, а с другой – не перетренировать спортсмена?

- Большое значение имеет тренерский опыт. В 50 лет тренируешь совсем не так, как в 25-30 лет. Перед тем, как давать нагрузку, ты должен её пересчитать ни один раз. Тут нужны определённые знания по физиологии и анатомии. У возрастных спортсменов восстановление происходит дольше, и это нужно учитывать. Например, Сергей Новосёлов и Рати Урушадзе ведут подготовку по индивидуальной программе.

- Есть тренеры, которые прислушиваются к мнению спортсменов, других оно мало: «я сказал, а ты делай и не рассуждай». Насколько серьёзно вы относитесь к словам своих подопечных?

- Я считаю, после 26-28 лет, со спортсменом нужно обязательно общаться и прислушиваться к его мнению. У нас не настолько совершенная система диагностики, чтобы мы могли всё досконально определить. Чем опытнее спортсмен, чем больше у него стаж тренировки, тем больше с ним нужно разговаривать, поскольку он уже хорошо знает свой организм. Молодой спортсмен, как правило, ещё не изучил себя, как следует. Где-то его нужно немножко подталкивать стрессовыми тренировками, в которых нагрузки превышают его возможности на данный момент.

ИНТЕЛЛИГЕНТ ИЗ РАБОЧЕЙ СРЕДЫ

- В отличие от некоторых других тренеров, от вас не услышишь грубого слова. Вы из потомственной интеллигентной семьи?

- Отец у меня работал на ЭВРЗ, слесарем-ремонтником, мать – на швейной фабрике «Заря». От неё я никогда не таких слов, отца нужно было сильно вывести из себя, чтобы выругался. Он у меня – белорус, мать – кубанская казачка, из Краснодарского края. Её младшая сестра поступила здесь в техникум и работала. Раньше ехали в Сибирь, чтобы заработать денег. Мать приехала к ней, встретила отца, и задержалась до конца жизни.

- Они были спортивными людьми?

- Нет, вообще никакого отношения к спорту не имели. Отец водил меня на хоккей с мячом и мотогонки на льду. Мы жили в центре города и постоянно ходили с ним на стадион «Локомотив», когда он ещё был деревянным, потом – на Центральный стадион. Тогда кумирами были Виталий Завидюк (в 50-60-е годы победитель и призёр чемпионатов СССР по мотоциклетному спорту – прим. автора), Валерий Свинко (в 60-70-е годы многократный чемпион СССР по мотогонкам на льду и гаревой дорожке – прим. автора), потом – братья Ивановы (в 90-е годы чемпионы мира по мотогонкам на льду – прим. автора).

- Чем вы увлекались в детстве? Может быть, собирали марки, или разводили рыбок?

- Да, нет, у меня всю жизнь было стремление заниматься спортом, с утра до вечера. Если учились со второй смены, выходили на коробку и до школы гоняли шайбу, если с утра, вторая половина дня была посвящена спорту. Другой жизни я для себя не видел, мне было интересно летом играть в футбол, зимой – в хоккей. В детстве мы с одноклассником Андреем Чепчуговым (отцом вратаря ФК ЦСКА Сергея Чепчугова – прим. автора) прошли отбор в футбольную школу «Автомобилиста» и начали заниматься в группе подготовки. Но потом наш дом попал под снос, мы переехали в Зелёную Рощу, откуда, к сожалению, тяжело было добираться в футбольную школу, и я записался в секцию лёгкой атлетики, к учителю физкультуры Анатолию Ивановичу Зимонину. Прозанимавшись у него год, выполнил третий взрослый разряд в кроссе на 1000 метров. Наверное, мне было 12 лет, когда на меня обратил внимание Владимир Степанович Кузьмин. У него я занимался лёгкой атлетикой на протяжении долгого времени, и закончил кандидатом в мастера спорта в беге на 400 метров с барьерами.

- В школе вы были отличником?

- Нет, ударником. Средний балл аттестата, как тогда считали – 4,5. Мне всегда нравилась история, в восьмом классе заинтересовался химией, а история до сих пор увлекает.

- А какие предметы вы не любили?

- Нам как-то не везло с физикой, часто менялись учителя. Не успевали привыкнуть к одному, появлялся другой со своими требованиями и спецификой преподавания предмета, так что дружбы с физикой не получалось. 

- Нередко учителя физкультуры бросают ученикам мяч, и пока те гоняют его, занимаются своими делами. Что представляли собой ваши уроки физкультуры?

- Нам повезло, Анатолий Иванович творчески подходил к урокам. Не все дети любят гимнастику, куда интереснее игровые виды спорта, а у нас он даже гимнастику преподавал так, что мы с удовольствием подтягивались на турнике, лазили по канату, делали мостики и различные стойки. Мы всегда рвались на физкультуру. Даже если было освобождение от физкультуры по болезни, его прятали и приходили на урок.

ДО РЕГБИ БЫЛ БЕЙСБОЛ

- Как вы стали тренером?

- Я начал работать тренером по лёгкой атлетике в 19 лет. После школы меня почему-то понесло в институт цветных металлов. По баллам я проходил, но в списках себя не обнаружил, и Владимир Степанович привлёк меня в детскую спортивную школу ДСО «Зенит».

- И вы не стали разбираться, почему вас не приняли в институт?

- Мне сказали: «пишите апелляцию». На что писать, я не понял и подавать её не стал. Мой первый набор составил 120 человек: четыре группы в четырёх школах, но при этом продолжал тренироваться сам. Свои лучшие результаты я показал, уже работая тренером.

- Каких успехов вы добились в лёгкой атлетике?

- В юношеском спорте я был призёром первенства России. В юниорах мне удалось выиграть первенство ЦС ДСО «Зенит» в Ташкенте. Это уже были взрослые соревнования. В основном, я бегал на уровне сборной края, и когда понял, что больших звезд мне не сыскать, полностью переключился на тренерскую работу.

-  Как вас «занесло» в регби?

- До регби ещё был бейстбол. Мы даже выиграли чемпионат России, когда этот вид спорта у нас только появился. Наша бейсбольная команда была создана на базе клуба «Локомотив». В то время еще много моих друзей было в хорошей физической форме. Ещё занимались лёгкой атлетикой, но уже шли на спад, и тут появилась такая палочка-выручалочка: бейсбол. Мы много времени провели вместе на сборах, соревнованиях и плавненько перешли в бейсбол. К моменту первого чемпионата России, я тренировался три месяца, ребята – немножко больше. Тогда явными фаворитами были хабаровчане. В «предвариловке» мы им проиграли, а в финале взяли реванш. Но сборную возглавлял тренер из Хабаровска. Он взял в неё весь свой стартовый состав, а у нас – три или четыре человека, и какая-то обида появилась: какой смысл заниматься бейсболом, если в сборную всё равно берут своих? Я вернулся в лёгкую атлетику.

ПРИРОДА НЕ СТАЛА ОТДЫХАТЬ

- Наталья Шеходанова рассказывала, что однажды вы сказали ей: «Я могу довести тебя до мастера спорта, но если ты хочешь пойти дальше, нужно переходить к опытному тренеру». Не жалко было отдавать свою лучшую ученицу?

- Когда я начал заниматься с Наташей, у неё было опущение обеих почек. Ей нельзя было бегать, прыгать, заниматься со штангой и многое другое. Два года она тренировалась в специальном бандаже, чтобы не было осевой нагрузки на почки. Мы с ней подбирали специальные упражнения и диеты: нужно было увеличить жировую капсулу и укрепить мышцы спины. Потихоньку выкарабкались, и этот недуг миновал. На зимнем чемпионате края она пробежала на 60 метров с барьерами по нормативу кандидата в мастера спорта, и заняла четвёртое место, после трёх звёзд того времени Марины Слушкиной, Иры Тюхай и Лены Петушковой. Для её возраста (15 лет – прим. автора) это было большое достижение. Вот тогда ко мне подошёл Владимир Константинович Слушкин и сказал: «Егорыч, если чувствуешь в себе силы, веди сам, но если тебе рано, подумай хорошо. Ей уже сейчас нужно тренироваться на уровне сборной». Мы долго думали, Наташа плакала, но, в конце концов, решили: так будет лучше. Как показало время, мы поступили правильно.

- Чего вам тогда не хватало?

- Тренерского опыта, и было жалко, если загублю талантливую спортсменку.  Экспериментировать на ней я не имел права. В то время у меня было много учеников, уровня первого и второго разряда. Впоследствии, вместе с ними, я и вырос, как тренер. На последнем первенстве СССР золотую медаль завоевала  Лена Кардаш. В 16 лет она стала мастером спорта. Оля Решетова заняла пятое место на первенстве России. Потом вырос двукратный победитель первенства России среди юниоров Андрей Малькин. Он выиграл бег на 400 метров и эстафету 4 по 400, потом – матч: Италия-Германия-Россия, но тренер сборной России пошёл на принцип: «если выбежит из 48 секунд, возьму на чемпионат Европы», а Андрей пробежал за 48.04 и оказался за ботом сборной. У меня было много хороших ребят, а с Наташей Шеходановой мы до сих пор поддерживаем дружеские отношения. Сейчас она сама работает тренером. Недавно я разговаривал с ней, чтобы взяла тренировать моего сына. Мне совершенно некогда им заниматься. 

- Буквально два-три месяца назад ваш ученик Тимофей Чалый выиграл юниорское первенство мира и достойно выступил на взрослом чемпионате планеты. В чём его феномен?

- У Тимофея очень хорошие данные. Его отец и мать тоже тренировались у меня, и тоже бегали 400 метров с барьерами. Оба были кандидатами в мастера. Подняться выше Юре помешала армия, а Лене – серьёзная травма.

- Природа, как правило, отдыхает на детях?

- Здесь не отдохнула, получилось наоборот: Тимофей взял всё лучшее от родителей и уже сейчас намного превзошёл их. В полуфинале чемпионата мира он занял пятое место. В 19 лет это – серьёзное достижение. Главное – он не стушевался в предварительном забеге, правильно распределил силы и проиграл всего полтора метра олимпийскому чемпиону Феликсу Санчесу.

ПРИШЁЛ ТРЕНИРОВАТЬ И ЗАИГРАЛ

- Как вас всё-таки занесло в регби?

- Я учился в пединституте, вместе с Игорем Куперманом и Сашей Кармацким.  

- Вы и в институте успели поучиться?

- Я успел и в армии отслужить: в ракетных войсках стратегического назначения. Вернувшись из армии, опять стал работать тренером по лёгкой атлетике и  поступил на факультет физвоспитания. Игорю Куперману было уже под «тридцатник», и у него начала падать скорость. Он обратился ко мне с просьбой, посмотреть, что не так. Я посмотрел, сделал свои замечания, после чего Игорь попросился поездить на мои тренировки. Мы с ним занимались три раза в неделю: убрали погрешности в технике бега, подняли скоростную выносливость. На это обратил внимание Саныч (Владимир Грачёв, в то время главный тренер «Красного Яра» – прим. автора): «Игорь, у тебя – вторая молодость. Что случилось?» Когда Игорь объяснил ему, Саныч спросил: «А не мог бы он с клубом поработать?» Время было перестроечное, тяжело было и с продуктами, и с зарплатами, а тут – приработок. Первую тренировку  с «Красным Яром» я провёл в декабре 1992 года.

- А как вы стали игроком?

- Перед тренировками мы играли в регби-баскетбол, носились по площадке, и я с удовольствием участвовал. Был ещё в хорошей форме, закисление организма у меня проходило медленно, быстро восстанавливался. Саныч и Анатолий Иванович Ивашкин (второй тренер «Красного Яра» – прим. автора) посмотрели, и говорят:

 – Не хочешь попробовать?

– Да, ну, мне уже 30 лет, да я и правил не знаю».

– Мы тебя на край поставим, а что делать ребята подскажут.

Свой самый первый матч я, по-моему, провёл в зимнем первенстве края. Отыграл полностью всю встречу, сделал несколько прорывов. Мне казалось, они были совершенно бестолковыми, а тренер похвалил, и стал меня наигрывать. Доигрался я до трёх чемпионств и один раз выиграл с командой Кубок России.  

- И после этого вам надоело играть?

- Мне уже стало стыдно выходить на поле. В 1997 году я в последний раз сыграл за «Красный Яр» на предварительном этапе Кубка России, и решил, уже хватит, хотя меня никто не гнал. Ещё год я только тренировал регбистов, а потом совсем вернулся в легкую атлетику. У меня тогда Андрей Малькин выиграл первенство России  по юниорам.

ПЛЕЯДА АМБИЦИОЗНЫХ ЛЮДЕЙ

- Кто верховодил в команде, когда вы пришли в «Красный Яр»?

- Самый большой авторитет был у Игоря Купермана. Он тогда был капитаном сборной России. Когда Игоря не стало – Юра Николаев и Андрей Малинин.

- С кем из партнёров по команде у вас сложились самые лучшие отношения?

- Мне очень помогал Куперман, хорошие отношения сложились с Николаевым, Храмогиным, Негодиным, Киселёвым. Да, в принципе, вся команда была хорошей. Я со всеми сохранил добрые отношения.

- Был ли игрок, на которого вам хотелось походить?

- Мне хотелось быть тренером, как Саныч, а игроком? Вместе с этими людьми я играл, они – мои ровесники, многих я даже был старше, а иностранных игроков не видел. По телевидению регби практически не показывали. У меня не было регбийной школы и, естественно, были проблемы с ловлей и пасом, но чтобы я на кого-то хотел походить? Нет.  

- Про свои слабые стороны вы сказали, хотелось бы знать и сильные? Понятно – быстрый бег, а ещё? Может быть, координация? В лёгкой атлетике бежишь по прямой, а здесь нужно уходить от захватов.

- Это пришло где-то на второй год, когда я немножко стал понимать смысл игры, Первый год, поймал мяч – беги, никому не отдавай, вон, видишь, зачётка? Туда должен добраться. Я редко отдавал мяч: бежал, бежал и бежал, на второй-третий год пришло понимание игры. Мы тогда тренировались в конюшне на «Соколе». После неё форма, конечно, пахла не очень приятно, но именно там я стал финтить и обыгрывать. Саныч тогда сказал: «Этот год у тебя будет золотой». 

- И после этого вы ушли?

- У меня уже было двое детей. Семье нужно было уделять много внимания. Я женился в 20 лет. 5 августа мы отметили с женой 30-летие совместной жизни.

- Как вы думаете, почему 90-е годы прошли под флагом «Красного Яра»?

- Я думаю, в этом есть какой-то процент везения: в одно время в одной команде собралась целая плеяда амбициозных людей. Каждое имя – личность: Миша Карпов, Игорь Куперман, Володя Негодин, Андрей Малинин, Коля Киселёв, Дима Храмогин, Сергей Патласов, Юра Николаев, Юра Краснобаев … Все они были молодыми. Саша Закарлюк попал в основной состав в 17 лет. Краснобаев рассказывал: ещё мальчишкой ходил смотреть, как играет Женька Мочнев, хотя разница в возрасте у них – совсем небольшая. Все эти люди, по-настоящему, любили играть. Фактически они были полулюбителями: кто-то сторожил в ларьке, кто-то начинал свой бизнес, и все играли в регби.

- А чем обусловлен спад в начале нулевых?

- Этот вопрос гораздо сложнее. Я не могу сказать, что в игре «Красного Яра» произошёл спад. Скорее, выросли «Сибтяжмаша» и ВВА, свои плоды дала амбициозность тренеров Неруша и Первухина, которые стремились превзойти уровень «Красного Яра», а «яровское» руководство не заметило этой угрозы.

ГОДИК РАСТЯНУЛСЯ НА ДЕВЯТЬ

- Как вы оказались в «Енисее-СТМ»?

- Когда в 2004 году «Енисей» проиграл ВВА «золотой» матч, у Первухина возникло мнение, что его тренер по физподготовке подходит к занятиям однобоко. Он не был регбистом, и вёл подготовку с легкоатлетической колокольни, а мы с Санычем ещё в «Яре» старались тренировать регбистов в игровом режиме. У меня были интересные идеи, но в жизнь я их не успел воплотить. И вот тогда мне позвонил Виктор Зырянов (один из помощников Александра Первухина – прим. автора): «Не хотел бы ты свои идеи воплотить?» – «Да, нет, Витя, я уже успокоился. В этой жизни я уже всё доказал». Мы с женой тогда ждали рождения ребёнка. Уже знали, что будет мальчик (младший сын Игоря Вашкевича родился 27 октября 2004 года – прим. автора), я занимался бизнесом, не до спорта было. Виктор Михайлович меня не убедил, и тогда бразды правления в свои руки взял сам Александр Юрьевич. Сначала несколько раз звонил по телефону, потом предложил встретиться в кофейне.

- Убедил?

- Нет. Я предложил ему: «Есть классный амбициозный парень Сергей Степанович Мочалов (этим летом его воспитанник Александр Меньков стал чемпионом мира по прыжкам в длину, а сам Мочалов, по опросу Европейской легкоатлетической ассоциации, назван лучшим тренером Европы 2013 года – прим. автора). В то время у него ещё не было Менькова, и он согласился попробовать, но Первухина такой вариант не устроил:

– Игорь, мне нужен человек, которого не нужно переделывать из тренера по лёгкой атлетике в тренера по регби. Ты эту кухню знаешь.

– Юрич, у меня нет времени. Его отнимает бизнес, а родится ребёнок, сам понимаешь, что это такое? Если чередовать бизнес с тренировками, не останется времени помогать жене.

Тогда он нашёл другой способ: начал обрабатывать мою жену. Через неё и нашёл подход ко мне. Я очень удивился, когда Ирина спросила: «Игорь, может, попробуешь?» Я согласился поработать годик, но этот годик растянулся на девять лет. 

ПРЕДСТОИТ ТЯЖЁЛАЯ РАБОТА

- После двух лет чемпионства, «Енисей» уступил его «Яру». Почему в середине сезона произошёл спад в игре Баранова, Орлова, Рудого... 

- Это естественный спад, плюс к тому у Рудого была травма. Он набрал форму к финальным играм и провёл их на их высоком уровне. 

- Чем объяснить, что первую финальную игру «Енисей» сыграл гораздо хуже второй?

- Я не у всех игроков увидел стремление к самопожертвованию. Часть вышла «умирать», а некоторые – «ну, вот, ещё чуть-чуть потерпеть, и мы – снова чемпионы». Очень серьёзно настроился на первый матч Дима Герасимов. Ему это даже помешало: из-за перевозбуждения пошли потери мяча. Здорово были настроены Андрей Темнов, Антон Рудой, Юра Баранов, Давид Качарава, но их усилий не хватило.

- Во второй игре отступать было некуда, и команда выложилась?

- Ребята всё-таки не верят в свой потенциал, когда говоришь им: вы готовы переносить нагрузки гораздо выше, и не выдаёте, даже 60-70%  того, на что способны. Перед второй игрой был разговор: «Давайте выдадим в последней игре», и они выдали. В первом тайме с нашей стороны было 123 атакующих мола, против 22-х со стороны «Красного Яра». И по динамике мы значительно превзошли «Яр»: из 18 минут первого тайма, 14 минут у нас и 4 минуты у них. При таком подавляющем преимуществе, счёт к перерыву оказался 10:6, хотя должен был быть 40:6.

- Хорошую игру на позиции «десятого» выдал Сергей Кузьменко. Почему его выпустили на поле только в последней игре?

- Сергей – опытный игрок, но у него бывают провалы. До сих пор в памяти полуфинал 2006 года, когда мы выиграли у «Яра» первый матч – 30:18, а во втором всё наше преимущество исчезло к седьмой минуте. В этом была «заслуга» Сергея: один перехват, один блок, после чего «Яр» повёл – 14:0. Сейчас он сыграл здорово, ускорил игру, но все атаки развивались по шаблону. «Яр» прочитал их.

- Наверное, последний вопрос – не для интервью: в следующем году вы вернёте чемпионство?

- Можно и для интервью: мы выиграем следующий чемпионат России. В этом году где-то недоработали. Думали, хватит той базы, которую заложили раньше. Не хватило, поэтому предстоит серьёзная и тяжёлая работа.  

Евгений КУТАКОВ